Когда Вы начали курить?

Анатолий Артамонов, губернатор Калужской области.
В институте — тогда на это была мода, я старался не отставать. Последние сигареты, которые я курил, назывались «Ява» — за 30 копеек, тогда это считалось шиком. У нашей области хорошие отношения со штатом Теннесси, курение там запрещено. Во время одного из наших визитов ночью в отеле кто-то из нашей делегации закурил — весь отель эвакуировали, а ему сказали, что больше визу в США не дадут. В Америке считается, что если человек закурил в общественном месте, то он нанес такое же оскорбление, как если бы пописал.

Александр Ширвиндт, художественный руководитель Театра сатиры.
Лет 60 назад — сигареты «Дукат». Родители некурящие и мое увлечение не понимали. Несколько раз пытался бросить, но не удалось. Уже 40 лет я курю только трубку, и, когда с проходной спрашивают Ширвиндта, в театре отвечают: «Сейчас понюхаем».

Валерий Газзаев, главный тренер ПФК ЦСКА.
Даже не хочу вспоминать, главное — вот уже два года как бросил. Я победил эту человеческую слабость. Однажды затушил сигарету и пообещал себе, что больше никогда не закурю, и слово держу. Это даже не вопрос силы воли, и мне непонятны разговоры о том, как тяжело бросить курить.

Игорь Коган, председатель правления Оргрэсбанка.
Покуривать я начал лет в 16—17, на первом курсе института. Но заядлым курильщиком не стал, сейчас я не курю, а покуриваю сигариллы, сигарки — в основном в ресторанах, на банкетах. И вообще, как можно выпить и не покурить?

Александр Торшин, зампред Совета федерации.
Никогда не курил, хотя и служил в стройбате. Но от запаха хороших сигарет я просто тащусь. А курить самому мне неинтересно, гораздо приятнее беседовать с человеком, а особенно с красивой женщиной, которая красиво курит хорошие сигареты. Мне трудно представить, кто будет отлавливать курильщиков и как с ними потом будут поступать. Я, например, если увижу, что кто-то курит в Совете федерации, не побегу докладывать об этом, хотя должен был бы.

Дмитрий Сорокин, замдиректора Института экономики РАН.
В десятом классе, но к июлю собираюсь бросить: обещал восьмилетнему сыну, который, насмотревшись антитабачной рекламы, постоянно просил об этом. В школе меня за курение, конечно, ругали, а вот прогрессивные родители сказали: «Если хочешь — кури, но кури открыто». К новым ограничениям мы в академии уже подготовились: академик Абалкин заявил, что объявляет свой кабинет зоной курения.

Роман Петренко, гендиректор канала ТНТ.
Баловаться начал в школе, а пристрастился в институте. Бросал на год, но потом снова начинал курить. Родители до сих пор на меня за это в обиде. Недавно летал в Лос-Анджелес, и там, кажется, нигде нельзя курить. Я даже стал отвыкать от этой пагубной привычки.

Георгий Петров, вице-президент ТПП.
Со студенческой скамьи. Тогда все друзья курили, и я приобщился. Курили мы болгарскую «Шипку», которая стоила 11 копеек. Сейчас стараюсь свести к минимуму количество сигарет, а дома вообще не курю. Но окончательно победить это пристрастие не получается. У нас в ТПП есть комнаты для курящих, но в исключительных случаях я могу выкурить сигарету и в кабинете.

Сергей Собко, зампред комитета Госдумы по промышленности.
Когда бросил заниматься спортом, лет в 19. Хотелось казаться взрослее. Своим детям и внукам я категорически запрещаю курить, потому что потом будет сложно бросить.

Юрий Осипов, президент Академии наук.
На первом курсе университета я выкурил две сигареты «Прима» — убойные.

Александр Панкратов-Черный, актер.
Я начал курить с 14 лет. Причем это был даже не табак, а обычный мох с деревьев. Я делал из него самокрутки и курил. Папиросы тогда были мне недоступны. Но идею об ограничении курения поддерживаю. Другие люди не должны страдать от наших вредных привычек.

Валерий Окулов, гендиректор ОАО «Аэрофлот».
Не помню, давно это было. Сейчас стараюсь не курить и ограничения курения считаю правильным. Не надо считать, что эта мера отразится на посещаемости разных заведений. Например, когда Ирландия ввела подобный закон, все опасались, что пабы опустеют. Время прошло, и пабы по-прежнему полны народу.

Геннадий Селезнев, депутат Госдумы.
В 16 лет, с однокурсниками из ПТУ. Начинал с болгарских сигарет без фильтра, потом курил «Беломор», затем уже с фильтром — «Стюардессу». Я несколько раз пытался бросить, максимальный срок без сигареты был три месяца. Но что-нибудь случалось, и я брался за сигарету.

Лолита Милявская, певица, телеведущая.
В 16 лет — и с тех пор ни разу не пыталась бросить, это ведь удовольствие. Я никогда не пряталась от родителей, а сейчас курю даже при дочери. Если она захочет закурить, это ее право, запрещать ей не могу.

Иван Саввиди, депутат Госдумы, один из авторов поправок в закон «Об ограничении курения», основатель компании «Донской табак».
В детстве шалил, но курить основательно начал в армии, ведь там если не куришь, то нет и перекура. Выкуривал три пачки в день. Но никогда не курил при родителях и детях. Я бросил 11 лет назад, а в 1995 году был первым производителем табака, который выступил за сокращение рекламы табака.

Леонид Драчевский, зампред правления РАО «ЕЭС России».
В школе — за компанию. Сам никогда сигареты не покупал — угощали друзья, поэтому курить приходилось разные дешевые сигареты. Видимо, потому я и не пристрастился.

Лев Лещенко, народный артист России.
Уже в зрелом возрасте — и курил только под настроение, после фужера вина. Но больше десяти лет назад после очередного визита к врачу я увидел снимки своих легких и напрягся. Врач сказал, что мои легкие даже одной сигаретки могут не выдержать. А мне легкие нужны здоровые. И я в одночасье бросил. Первую неделю было тяжеловато, но — либо сцена, либо сигареты.

Дмитрий Суздальцев, зампред правления Росевробанка.
На первом курсе института — за компанию. А восемь месяцев назад врачи заставили бросить. У нас в банке курить нельзя, но мне, как зампреду, можно курить в своем кабинете. А если бы запрет распространялся и на меня, то я бросил бы раньше.

Вячеслав Табачников, директор Cassidy & Associates CIS.
В первом или втором классе. Потом дедушка меня поймал и наказал. Ничего страшного в том, чтобы поднять цены на табачные изделия, я не вижу. В Европе они уже давно в несколько раз дороже, чем у нас.

Шалва Чигиринский, гендиректор компании «СТ Девелопмент».
В школе. Тогда было много хороших сигарет и папирос: «Прима», «Герцоговина», «Дымок». Но их приходилось сушить на батарее. Я много раз бросал курить и сейчас собираюсь и надеюсь, что получится.

Владимир Васильев, председатель комитета Госдумы по безопасности («Единая Россия»).
В армии. Там все курили от безделья, да и традиция «кто не идет на перекур, тот работает» сыграла свою роль. А бросил, когда пошел работать в милицию. Однажды зашел в кабинет начальника и увидел столб дыма и пепельницу всю в окурках — понял, что больше курить не буду.

Виталий Коротич, писатель.
На первых курсах института — за компанию. А бросил не потому, что думал о вреде здоровья, а просто перехотелось: вернулся из командировки, где курил по две пачки в день, и понял, что больше так не хочу.

Оганес Оганян, председатель комитета Совета федерации по экономполитике.
Всего лишь семь-восемь лет назад, когда пришел работать в парламент. И курю исключительно сигары, и то когда есть время. Это, скорее всего, дань привычке.

Владимир Сорокин, вице-президент группы «АльфаСтрахование».
Еще до школы, когда был в деревне у бабушки. Но я всегда помнил, что это плохо, и не пристрастился к курению настолько, чтобы это стало зависимостью. Я курю, когда мне хочется, но легко обхожусь и без сигарет, если рядом нет «провокатора». А курильщиков мне жалко: боюсь, что дело кончится их выселением в резервации.

Евгений Ройзман, депутат Госдумы.
Лет в 13 я пробовал курить — как все мальчишки, наверное. Помню, у родителей нашел сигареты «Гавана-68» — такие, что вырви глаз. Сегодня я не курю и не вижу ничего плохого, если курение будет ограничено. От курения погибает до 300 тыс. человек в год. Пусть на один процент, но смертей станет меньше.